Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Уильям Моэм
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.78/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Уильям Моэм, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Роман «Бремя страстей человеческих» во многом автобиографичен, это история молодого человека, вступающего в жизнь. На долю героя романа — Филипа Кэри — выпало множество испытаний. Рано осиротев, он лишился родительской заботы и ласки, его мечта стать художником так и осталась мечтой, а любовь к ограниченной порочной женщине принесла одни страдания. Но Филип мужественно прошел через все уготованные ему испытания и сумел найти в жизни свое место.

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Уильям Моэм

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

He could not understand why the boy felt none of the humiliation which always oppressed himself.	Он не мог понять, почему же мальчик не испытывает того унижения, которое вечно преследует его самого.
He wondered why he could not take his deformity with that philosophic indifference.	Почему он, Филип, не может относиться к своему уродству с таким философским спокойствием?
Presently Mr. Jacobs came up to him.	Тут к ним подошел мистер Джекобс.
The boy was sitting on the edge of a couch, the surgeon and Philip stood on each side of him; and in a semi-circle, crowding round, were students.	Мальчик сидел на краю кушетки, по бокам стояли хирург и Филип, а вокруг них полукругом толпились студенты.
With accustomed brilliancy Jacobs gave a graphic little discourse upon the club-foot: he spoke of its varieties and of the forms which followed upon different anatomical conditions.	Со свойственным ему блеском Джекобс прочел небольшую наглядную лекцию о врожденных дефектах стопы; он говорил об их разновидностях и формах, зависящих от различных анатомических условий.
"I suppose you've got talipes equinus?" he said, turning suddenly to Philip.	- Наверно, у вас talipes equinus? [*100]- внезапно спросил он Филипа.
"Yes."	- Да.
Philip felt the eyes of his fellow-students rest on him, and he cursed himself because he could not help blushing.	Филип поймал взгляды студентов и мысленно выругал себя за то, что, как всегда, залился краской.
He felt the sweat start up in the palms of his hands.	Он почувствовал, как у него вспотели ладони.
The surgeon spoke with the fluency due to long practice and with the admirable perspicacity which distinguished him.	Хирург говорил с плавностью, выработанной долгой практикой, и со свойственным ему знанием предмета.
He was tremendously interested in his profession.	Он был человеком, всецело увлеченным своей профессией.
But Philip did not listen.	Но Филип его не слушал.
He was only wishing that the fellow would get done quickly.	Он желал только одного: чтобы все это поскорее кончилось.
Suddenly he realised that Jacobs was addressing him.	Вдруг он сообразил, что Джекобс обращается к нему:
"You don't mind taking off your sock for a moment, Carey?"	- Вы не будете возражать, если мы попросим вас на минуточку разуться?
Philip felt a shudder pass through him.	Филипа передернуло.
He had an impulse to tell the surgeon to go to hell, but he had not the courage to make a scene.	Первым его поползновением было послать врача к черту, но у него не хватило на это мужества.
He feared his brutal ridicule.	Он побоялся, что его грубо высмеют.
He forced himself to appear indifferent.	Он заставил себя произнести с деланным равнодушием:
"Not a bit," he said.	- Нисколько.
He sat down and unlaced his boot.	Филип стал расшнуровывать ботинок.
His fingers were trembling and he thought he should never untie the knot.	Пальцы его дрожали, и ему казалось, что он не сможет развязать узел.

He remembered how they had forced him at school to show his foot, and the misery which had eaten into his soul.	Он вспомнил, как ребята в школе вынудили его показать ногу и какой мучительный след это оставило в его душе.
"He keeps his feet nice and clean, doesn't he?" said Jacobs, in his rasping, cockney voice.	- Видите, как он чисто моет ножки,- сказал Джекобс своим грубым, скрипучим голосом.
The attendant students giggled.	По рядам студентов пробежал смешок.
Philip noticed that the boy whom they were examining looked down at his foot with eager curiosity.	Филип заметил, что мальчик жадно уставился на его ногу.
Jacobs took the foot in his hands and said:	Джекобс ощупал ногу Филипа и сказал:
"Yes, that's what I thought.	- Да, так я себе и представлял.
I see you've had an operation.	Вас оперировали.
When you were a child, I suppose?"	Наверное, еще ребенком?
He went on with his fluent explanations.	Он продолжал свою лекцию.
The students leaned over and looked at the foot.	Студенты нагибались, разглядывая ногу.
Two or three examined it minutely when Jacobs let it g°-	Когда Джекобс выпустил ее из рук, двое или трое тщательно ее осмотрели.
"When you've quite done," said Philip, with a smile, ironically.	- Скажите, когда я вам больше не буду нужен, -сказал им Филип с иронической улыбкой.
He could have killed them all.	Он готов был их убить.
He thought how jolly it would be to jab a chisel (he didn't know why that particular instrument came into his mind) into their necks.	Он подумал о том, как приятно было бы вонзить долото им в шею (он и сам не знал, почему ему пришел в голову именно этот инструмент).
What beasts men were!	Все люди - звери!
He wished he could believe in hell so as to comfort himself with the thought of the horrible tortures which would be theirs.	Он пожалел, что не верит в ад и не может насладиться мыслью о тех страшных пытках, которые их там ждут.
Mr. Jacobs turned his attention to treatment.	А мистер Джекобс перешел к методам лечения.
He talked partly to the boy's father and partly to the students.	Теперь его речь была обращена не только к студентам, но и к отцу мальчика.
Philip put on his sock and laced his boot.	Филип надел носок и зашнуровал ботинок.
At last the surgeon finished.	Наконец хирург кончил.
But he seemed to have an afterthought and turned to Philip.	Но ему пришла в голову новая мысль, и он опять повернулся к Филипу:
"You know, I think it might be worth your while to have an operation.	- Знаете, я думаю, вам все-таки стоило бы сделать еще одну операцию.
Of course I couldn't give you a normal foot, but I think I can do something.	Конечно, нормальную ногу я вам обещать не могу, но кое-чем сумею помочь.
You might think about it, and when you want a holiday you can just come into the hospital for a bit."	Подумайте об этом, а когда захотите отдохнуть, ложитесь-ка на время в больницу.

Philip had often asked himself whether anything could be done, but his distaste for any reference to the subject had prevented him from consulting any of the surgeons at the hospital.	Филип часто спрашивал себя, можно ли что-нибудь сделать с его ногой, но ему так противно было касаться этого предмета, что он не решался посоветоваться с кем-нибудь из больничных хирургов.
His reading told him that whatever might have been done when he was a small boy, and then treatment of talipes was not as skilful as in the present day, there was small chance now of any great benefit.	Из книг он узнал, что ему могли помочь в раннем детстве, но в ту пору не умели лечить так искусно, как теперь, а взрослому человеку трудно надеяться на серьезное улучшение.
Still it would be worth while if an operation made it possible for him to wear a more ordinary boot and to limp less.	И все же, если операция позволит ему носить ботинок попроще и хромать поменьше, ее стоило сделать.
He remembered how passionately he had prayed for the miracle which his uncle had assured him was possible to omnipotence.	Он вспомнил, как страстно молил о чуде, которое, по словам дяди, ничего не стоило совершить всемогущему.
He smiled ruefully.	Печально улыбаясь, он подумал:
"I was rather a simple soul in those days," he thought.	"Ну и наивная же душа я был в те дни".
Towards the end of February it was clear that Cronshaw was growing much worse.	К концу февраля здоровье Кроншоу явно ухудшилось.
He was no longer able to get up.	Он больше не вставал.
He lay in bed, insisting that the window should be closed always, and refused to see a doctor; he would take little nourishment, but demanded whiskey and cigarettes: Philip knew that he should have neither, but Cronshaw's argument was unanswerable.	Лежа в кровати, он не позволял отворять окно, чтобы проветрить комнату, и отказывался показаться врачу. Он мало ел, но требовал виски и папирос; Филип знал, что ему вредно и то и другое, но доводы Кроншоу были неотразимы.
"I daresay they are killing me. I don't care.	- Конечно, это меня убивает,- говорил он.- Но мне безразлично.
You've warned me, you've done all that was necessary: I ignore your warning.	Вы меня предупредили, вы сделали все, что полагалось; я с вашим предупреждением не посчитался.
Give me something to drink and be damned to you."	Дайте мне выпить и убирайтесь к черту.
Leonard Upjohn blew in two or three times a week, and there was something of the dead leaf in his appearance which made the word exactly descriptive of the manner of his appearance.	Два-три раза в неделю забегал Леонард Апджон; внешность его чем-то донельзя напоминала увядший лист.
He was a weedy-looking fellow of five-and-thirty, with long pale hair and a white face; he had the look of a man who lived too little in the open air.	Это был хилый человек лет тридцати пяти с длинными бесцветными волосами и бледным лицом; весь его вид свидетельствовал о сидячем образе жизни.
He wore a hat like a dissenting minister's.	Шляпу он носил, как баптист.
Philip disliked him for his patronising manner and was bored by his fluent conversation.	Филип невзлюбил его за покровительственный тон, а витиеватые речи литератора нагоняли на него скуку.
Leonard Upjohn liked to hear himself talk.	Леонард Апджон любил послушать самого себя.