Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Уильям Моэм
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.78/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Уильям Моэм - Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Уильям Моэм, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Роман «Бремя страстей человеческих» во многом автобиографичен, это история молодого человека, вступающего в жизнь. На долю героя романа — Филипа Кэри — выпало множество испытаний. Рано осиротев, он лишился родительской заботы и ласки, его мечта стать художником так и осталась мечтой, а любовь к ограниченной порочной женщине принесла одни страдания. Но Филип мужественно прошел через все уготованные ему испытания и сумел найти в жизни свое место.

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Бремя страстей человеческих - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Уильям Моэм

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

At table they discussed Miss Corelli's latest novel; some of them liked Lord Leighton better than Mr. Alma-Tadema, and some of them liked Mr. Alma-Tadema better than Lord Leighton.	За столом обсуждался последний роман мисс Корелли; некоторые предпочитали картины лорда Лейтона полотнам мистера Альма-Тадемы, другие - полотна мистера Альма-Тадемы - картинам лорда Лейтона.
Mildred soon told the ladies of her romantic marriage with Philip; and he found himself an object of interest because his family, county people in a very good position, had cut him off with a shilling because he married while he was only a stoodent; and Mildred's father, who had a large place down Devonshire way, wouldn't do anything for them because she had married Philip.	Вскоре Милдред поведала дамам о своем романтическом браке с Филипом, и он стал предметом всеобщего внимания: еще бы, ведь его знатная семья отреклась от него и оставила без гроша за то, что он женился, не кончив института, а отец Милдред, владевший крупным поместьем где-то в Девоншире, невзлюбил Филипа и ничем не хотел им помочь.
That was why they had come to a boarding-house and had not a nurse for the baby; but they had to have two rooms because they were both used to a good deal of accommodation and they didn't care to be cramped.	Вот почему им приходится жить в дешевом пансионе и обходиться без няни для ребенка; но им просто необходимы две комнаты - оба они привыкли к комфорту и не терпят тесноты.
The other visitors also had explanations of their presence: one of the single gentlemen generally went to the Metropole for his holiday, but he liked cheerful company and you couldn't get that at one of those expensive hotels; and the old lady with the middle-aged daughter was having her beautiful house in London done up and she said to her daughter:	Другие обитатели пансиона тоже приводили всяческие объяснения своего пребывания здесь: один из холостяков всегда проводил отпуск в "Метрополе", но он любит веселую компанию, а ее не найдешь в шикарных отелях; пожилая дама с великовозрастной дочкой как раз в это время ремонтировала свой прекрасный лондонский особняк и сказала дочке:
"Gwennie, my dear, we must have a cheap holiday this year," and so they had come there, though of course it wasn't at all the kind of thing they were used to.	"Гвенни, милочка, этим летом мы не можем позволить себе больших расходов",- поэтому им пришлось приехать сюда, хотя это совсем не то, к чему они привыкли.
Mildred found them all very superior, and she hated a lot of common, rough people.	Милдред чувствовала, что попала в избранное общество, а она ненавидела грубое простонародье.
She liked gentlemen to be gentlemen in every sense of the word.	Ей нравилось, чтобы джентльмены были джентльменами в полном смысле этого слова.
"When people are gentlemen and ladies," she said, "I like them to be gentlemen and ladies."	- Если имеешь дело с джентльменами и леди,-говорила она,- я люблю, чтобы это были настоящие джентльмены и леди.
The remark seemed cryptic to Philip, but when he heard her say it two or three times to different persons, and found that it aroused hearty agreement, he came to the conclusion that it was only obscure to his own intelligence.	Это замечание показалось Филипу несколько загадочным, но, когда он услышал, как она повторяет его разным лицам, встречая при этом горячее сочувствие, он пришел к заключению, что оно было непонятно ему одному.
It was the first time that Philip and Mildred had been thrown entirely together.	Впервые Филип и Милдред проводили все время вдвоем.
In London he did not see her all day, and when he came home the household affairs, the baby, the neighbours, gave them something to talk about till he settled down to work.	В Лондоне он не видел ее целыми днями, а когда приходил домой, их развлекали разговоры о домашних делах, о ребенке, о соседях, пока он не принимался за свои книги.
Now he spent the whole day with her.	Теперь он бывал с ней весь день.

After breakfast they went down to the beach; the morning went easily enough with a bathe and a stroll along the front; the evening, which they spent on the pier, having put the baby to bed, was tolerable, for there was music to listen to and a constant stream of people to look at; (Philip amused himself by imagining who they were and weaving little stories about them; he had got into the habit of answering Mildred's remarks with his mouth only so that his thoughts remained undisturbed;) but the afternoons were long and dreary.	После завтрака они спускались на пляж; утро проходило незаметно - они купались и прогуливались по берегу. Вечер, который они просиживали на набережной, уложив ребенка спать, тоже был сносен - можно было слушать музыку и разглядывать непрерывный поток людей (Филип забавлялся, строя разные догадки о прохожих и сочиняя о них маленькие новеллы,-он научился отвечать Милдред, не слушая ее, так что мысли его могли течь свободно). Но послеобеденное время тянулось долго и скучно.
They sat on the beach.	Они сидели на пляже.
Mildred said they must get all the benefit they could out of Doctor Brighton, and he could not read because Mildred made observations frequently about things in general.	Милдред повторяла, что надо попользоваться вовсю "Доктором Брайтоном"; Филип не мог читать, так как она беспрестанно о чем-нибудь разглагольствовала.
If he paid no attention she complained.	Если он не обращал на нее внимания, она негодовала:
"Oh, leave that silly old book alone.	- А, брось ты эту дурацкую книгу!
It can't be good for you always reading.	Тебе вредно все время читать.
You'll addle your brain, that's what you'll do, Philip."	Забиваешь себе голову всякой чепухой, скоро совсем обалдеешь!
"Oh, rot!" he answered.	- Ерунда! - отвечал он.
"Besides, it's so unsociable."	- И потом, это с твоей стороны невежливо.
He discovered that it was difficult to talk to her.	Выяснилось, что с ней трудно разговаривать.
She had not even the power of attending to what she was herself saying, so that a dog running in front of her or the passing of a man in a loud blazer would call forth a remark and then she would forget what she had been speaking of.	Она не умела сосредоточиться даже на том, что говорит сама: если пробегала собака или проходил человек в пестрой куртке, она не могла удержаться от замечания и сразу забывала, что хотела сказать раньше.
She had a bad memory for names, and it irritated her not to be able to think of them, so that she would pause in the middle of some story to rack her brains.	У нее была плохая память на имена, и это ее раздражало: она часто останавливалась посреди разговора и начинала ломать себе голову, вспоминая какое-нибудь имя.
Sometimes she had to give it up, but it often occurred to her afterwards, and when Philip was talking of something she would interrupt him.	Иногда это ей так и не удавалось, зато оно приходило ей на память потом, когда Филип говорил уже о чем-то другом, тогда она прерывала его возгласом:
"Collins, that was it.	- Коллинз, вот как его звали!
I knew it would come back to me some time.	Я же знала, что в конце концов припомню.
Collins, that's the name I couldn't remember."	Коллинз - совсем из головы вон. Помнишь, я забыла имя того человека?

It exasperated him because it showed that she was not listening to anything he said, and yet, if he was silent, she reproached him for sulkiness. Her mind was of an order that could not deal for five minutes with the abstract, and when Philip gave way to his taste for generalising she very quickly showed that she was bored.	Это выводило его из себя - значит, она его не слушает! Однако когда он молчал, она упрекала его в том, что он невежа; мозг у нее был совершенно лишен способности отвлеченно мыслить, и стоило Филипу поддаться своей страсти к обобщениям, как она, не стесняясь, показывала, что скучает.
Mildred dreamt a great deal, and she had an accurate memory for her dreams, which she would relate every day with prolixity.	Она часто видела сны, и на них у нее была хорошая память: сны она рассказывала ежедневно со всеми подробностями.
One morning he received a long letter from Thorpe Athelny.	Однажды утром Филип получил длинное письмо от Торпа Ательни.
He was taking his holiday in the theatrical way, in which there was much sound sense, which characterised him.	Тот проводил отпуск на свой романтический лад, в котором, как всегда, было немало здравого смысла.
He had done the same thing for ten years.	Вот уже десять лет он проделывал одно и то же.
He took his whole family to a hop-field in Kent, not far from Mrs. Athelny's home, and they spent three weeks hopping.	Он увозил семью на хмельник в Кенте, поблизости от деревни, где родилась миссис Ательни, и там все они три недели собирали хмель.
It kept them in the open air, earned them money, much to Mrs. Athelny's satisfaction, and renewed their contact with mother earth. It was upon this that Athelny laid stress.	Это позволяло им побыть на свежем воздухе и одновременно - к великому удовольствию миссис Ательни - немножко подработать; к тому же они обновляли узы, связывавшие их с матерью-землей, на что особенно напирал сам мистер Ательни.
The sojourn in the fields gave them a new strength; it was like a magic ceremony, by which they renewed their youth and the power of their limbs and the sweetness of the spirit: Philip had heard him say many fantastic, rhetorical, and picturesque things on the subject.	Жизнь на лоне природы придавала им новые силы; по словам Ательни, они словно прикасались к животворному источнику, который возвращал им молодость, крепость мышц и душевный покой; Филипу не раз приходилось слышать, как он произносил по этому поводу самые фантастические и витиеватые речи.
Now Athelny invited him to come over for a day, he had certain meditations on Shakespeare and the musical glasses which he desired to impart, and the children were clamouring for a sight of Uncle Philip.	Теперь Ательни приглашал его приехать к ним на денек; у него родились новые идеи, как относительно Шекспира, так и о возможности исполнять серьезную музыку на стеклянных стаканчиках, и он хочет поделиться ими с другом, а дети без конца требуют, чтобы им подали дядю Филипа.
Philip read the letter again in the afternoon when he was sitting with Mildred on the beach.	Филип перечитал это письмо после обеда, сидя на пляже возле Милдред.
He thought of Mrs. Athelny, cheerful mother of many children, with her kindly hospitality and her good humour; of Sally, grave for her years, with funny little maternal ways and an air of authority, with her long plait of fair hair and her broad forehead; and then in a bunch of all the others, merry, boisterous, healthy, and handsome.	Он вспомнил миссис Ательни - веселую мать многочисленного семейства, ее радушное гостеприимство и неизменно хорошее настроение; не по годам серьезную Салли, ее забавную материнскую манеру и авторитетный тон, ее длинные светлые косы и высокий лоб; наконец, всю ватагу веселых, шумных, здоровых и красивых ребятишек.