Айзек Азимов - Сами боги - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Айзек Азимов - Сами боги - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Научная Фантастика. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Сами боги - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Айзек Азимов
Жанр:

Научная Фантастика
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Айзек Азимов - Сами боги - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Сами боги - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Айзек Азимов, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Научно-фантастический роман известного американского писателя-фантаста, ученого и популяризатора науки Айзека Азимова, написанный после пятнадцатилетнего перерыва, охватывает широкий круг проблем. Здесь и новые источники энергии, и контакт с инопланетянами, и борьба передовой науки с обскурантизмом. Любителей фантастики ждет интересная встреча с корифеем американской научной фантастики.

Сами боги - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Сами боги - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Айзек Азимов

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

No one ever minded that when they were little; none of the grown-ups.	А взрослые и не думали их бранить.
But then the brothers grew thick and sober and drew away.	Но потом братья стали плотными, серьезными и больше не играли с ней.
And when she complained to her Parental, he would only say gently,	А когда она жаловалась пестуну, он ласково отвечал:
"You are too old to thin, Dua."	"Ты уже большая, Дуа, и не должна теперь разреживаться".
She tried not to listen, but left-brother kept drawing away and would say,	Она не хотела слушать, но левый брат отодвигался и говорил:
"Don't snuggle; I have no time for you."	"Не приставай. Мне некогда с тобой возиться".
And right-brother began to stay quite hard all the time and became glum and silent.	А правый брат теперь все время оставался совсем жестким и стал хмурым и молчаливым.
She didn't understand it quite then and Daddy had not been able to make it clear.	Тогда она не могла понять, что с ними случилось, а пестун не умел объяснить.
He would say every once in a while as though it were a lesson he had once learned-"Lefts are Rationals, Dua. Rights are Parentals.	Он только повторял время от времени, точно урок, который когда-то выучил наизусть: "Левые - рационалы, Дуа, а правые - пестуны.
They grow up their own way."	Они взрослеют каждый по-своему, своим путем".
She didn't like their way.	Но ей их пути не нравились.
They were no longer children and she still was, so she flocked with the other Emotionals.	Они уже перестали быть детьми, а ее детство еще не кончилось, и она начала гулять вместе с другими эмоционалями.
They all had the same complaints about their brothers.	Они все одинаково жаловались на своих братьев.
They all talked of coming triads.	Все одинаково болтали о будущем вступлении в триаду.
They all spread in the Sun and fed.	Все расстилались на солнце и ели.
They all grew more and more the same and every day the same things were said.	И с каждым днем сходство между ними росло, и каждый день они говорили одно и то же.
And she grew to detest them and went off by herself whenever she could, so that they left and called her "Left-Em." (It had been a long time now since she had heard that call, but she never thought of that phrase without remembering perfectly the thin ragged voices that kept it up after her with a kind of half-wit persistence because they knew it hurt.)	Они ей опротивели, и она начала искать одиночества, а они в отместку прозвали ее "олевелая эм". (С тех пор, как она в последний раз слышала эту дразнилку, прошло уже много времени, но стоило ей вспомнить, и она словно вновь слышала их жиденькие пронзительные голоски, твердившие: "Олевелая эм, олевелая эм!" Они дразнили ее с тупым упоением, потому что знали, как это ей неприятно.)
But her Parental retained his interest in her even when it must have seemed to him that everyone else laughed at her.	Но ее пестун оставался с ней прежним, хотя, наверное, замечал, что все над ней смеются.
He tried, in his clumsy way, to shield her from the others.	И неуклюже старался оберегать ее от остальных.

He followed her to the surface sometimes, even, though he hated it himself, in order to make sure she was safe.	Он даже иногда выходил следом за ней на поверхность, хотя и чувствовал себя там очень тягостно. Но ему нужно было удостовериться, что с ней ничего не случилось.
She came upon him once, talking to a Hard One.	Как-то раз она увидела, что он разговаривает с Жестким.
It was hard for a Parental to talk to a Hard One; even though she was quite young, she knew that much.	Пестунам разговаривать с Жесткими было трудно - это она знала еще совсем крошкой.
Hard Ones talked only to Rationals.	Жесткие разговаривали только с рационалами.
She was quite frightened and she wisped away but not before she had heard her Parental say,	Она перепугалась и отпульсировала, но все-таки успела услышать, как ее пестун сказал:
"I take good care of her, Hard-sir."	"Я хорошо о ней забочусь, Жесткий-ру".
Could the Hard One have inquired about her?	Неужели Жесткий спрашивал про нее?
About her queerness, perhaps.	Может быть, про ее странности?
But her Parental had not been apologetic.	Но в ее пестуне не ощущалось виноватости.
Even to the Hard One, he had spoken of his concern for her.	Даже с Жестким он говорил про то, как он о ней заботится.
Dua felt an obscure pride.	И ее охватила неясная гордость.
But now he was leaving and suddenly all the independence that Dua had been looking forward to lost its fine shape and hardened into the pointed crag of loneliness.	И вот теперь он прощался с ней, и внезапно независимость, которую Дуа так предвкушала, утратила свои манящие очертания и стала твердым пиком одиночества.
She said,	Она сказала:
"But why must you pass on?"	"Но почему ты должен перейти?"
"I must, little mid-dear."	"Должен, серединка моя".
He must.	Да, должен.
She knew that.	Она это знала.
Everyone, sooner or later, must.	И каждый рано или поздно должен перейти.
The day would come when she would have to sigh and say,	Наступит день, когда и она, вздохнув, скажет:
"I must."	"Я должна".
"But what makes you know when you have to pass one?	"Но откуда ты знаешь, что время настало?
If you can choose your time, why don't you choose a different time and stay longer?"	Если ты можешь выбирать, так почему ты не хочешь назначить другое время и остаться подольше?"
He said,	Он ответил:
"Your left-father has decided.	"Так решил твой левый породитель.
The triad must do as he says." "Why must you do what he says?"	Триада должна делать то, что он говорит".

She hardly ever saw her left-father or her mid-mother.	Своего левого породителя и породительницу-середину она видела очень редко.
They didn't count any more.	Они были не в счет.
Only her right-father, her Parental, her daddy, who stood there squat and flat-surfaced.	Ей нужны не они, а только правый породитель, ее пестун, ее папочка, такой кубический, с совсем ровными гранями.
He wasn't all smooth-curved like a Rational or shuddery uneven like an Emotional, and she could always tell what he was going to say.	Ни плавных изгибов, как у рационалов, ни зыбкости эмоционалей - она всегда заранее знала, что он сейчас скажет.
Almost always.	Ну, почти всегда.
She was sure he would say,	И теперь он, конечно, ответит:
"I can't explain to a little Emotional."	"Этого я крошке-эмоционали объяснить не могу."
He said it.	Так он и ответил.
Dua said in a burst of woe,	Дуа сказала в порыве горя:
"I'll miss you.	"Мне будет грустно без тебя.
I know you think I pay you no attention, and that I don't like you for always telling me not to do things.	Я знаю, ты думаешь, что я тебя не слушаюсь, что ты мне не нравишься, оттого что не позволяешь мне ничего делать.
But I would rather not like you for telling me not to do things, than not have you around to tell me not to do things."	Но уж лучше ты мне совсем ничего не позволяй. Я не буду злиться, только бы ты был со мной".
And Daddy just stood there.	А пестун просто стоял и смотрел.
There was no way he could handle an outburst like that except to come closer and pinch out a hand.	Он не умел справляться с такими порывами и, приблизившись к ней, образовал руку.
It cost him a visible effort, but he held it out trembling and its outlines were ever so slightly soft.	Было видно, как ему трудно. Но он, весь дрожа, продолжал удерживать руку, и ее очертания стали мягкими - самую чуточку.
Dua said,	Дуа сказала:
"Oh, Daddy," and let her own hand flow about it so that his looked misty and shimmery through her substance; but she was careful not to touch it for that would have embarrassed him so.	"Ой, папочка!", и заструила свою руку вокруг, и сквозь ее вещество его рука казалась зыбкой и мерцающей. Но Дуа была очень внимательна и не прикоснулась к нему - ведь ему это было бы неприятно.
Then he withdrew it and left her hand enclosing nothing and he said,	Потом он убрал руку, и пальцы Дуа остались сомкнутыми вокруг пустоты. Он сказал:
"Remember the Hard Ones, Dua.	"Вспомни про Жестких, Дуа.
They will help you.	Они о тебе позаботятся.
I-I will go now."	А мне... мне пора".
He went and she never saw him again.	Он удалился, и больше она его никогда не видела.