Айзек Азимов - Сами боги - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Айзек Азимов - Сами боги - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Научная Фантастика. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Сами боги - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Айзек Азимов
Жанр:

Научная Фантастика
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Айзек Азимов - Сами боги - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Сами боги - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Айзек Азимов, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Научно-фантастический роман известного американского писателя-фантаста, ученого и популяризатора науки Айзека Азимова, написанный после пятнадцатилетнего перерыва, охватывает широкий круг проблем. Здесь и новые источники энергии, и контакт с инопланетянами, и борьба передовой науки с обскурантизмом. Любителей фантастики ждет интересная встреча с корифеем американской научной фантастики.

Сами боги - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Сами боги - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Айзек Азимов

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"Well, it isn't right this way. We need an Emotional." And Tritt could only say, stubbornly, "I want to, anyway." It was bound to continue happening, and Odeen was bound to give in. He always did; it was something that was sure to happen even to the most self-conscious Rational. As the old saying had it: Everyone either admitted doing it or lied about it. Tritt was at him at each meeting after that; if not with an appendage, then rim to rim. And finally Odeen, seduced by the pleasure of it, began to help and tried to shine. He was better at that than Tritt was. Poor Tritt, infinitely more eager, huffed and strained, and could achieve only the barest shimmer here and there, patchily and raggedly. Odeen, however, could run translucent all over his surface, and fought down his embarrassment in order to let himself flow against Tritt. There was skin-deep penetration and Odeen could feel the pulsing of Tritt's hard surface under the skin. There was enjoyment, riddled with guilt. Tritt, as often as not, was tired and vaguely angry when it was all over. Odeen said, "Now, Tritt, I've told you we need an Emotional to do this properly. You can't be angry at something that just is."	"Видишь ли, для синтеза нужна еще эмоциональ".
And Tritt said,	И Тритт сказал:
"Let's get an Emotional."	"Так давай подыщем себе эмоциональ".
Let's get an Emotional!	Давай подыщем!
Tritt's simple drives never led him to anything but direct action.	Прямолинейность Тритта была поразительной.
Odeen was not sure he could explain the complexities of life to the other.	Ну, как ему объяснить, что на все есть свой порядок?
"It's not that easy, right-ling," he began gently.	"Это не так просто, правник мой", - начал он мягко.
Tritt said abruptly.	Но Тритт нетерпеливо перебил:
"The Hard Ones can do it.	"Пусть ее найдут Жесткие.
You're friendly with them.	Ты ведь с ними дружишь.
Ask them."	Ну, так попроси их".
Odeen was horrified.	Ун пришел в ужас.
"I can't ask.	"Я не могу, пойми же!
The time," he continued, unconsciously falling into his lecturing voice, "is not yet come, or I would certainly know it.	Время еще не настало, - продолжал он, бессознательно переходя на поучающий тон. - Не то я бы об этом знал.
Until such time-" Tritt was not listening.	А пока время не настанет..." Тритт не слушал
He said, "I'll ask."	"Тогда я попрошу!"
"No," said Odeen, horrified.	"Нет! - Ун совсем растерялся.
"You stay out of it.	- Ты в это не вмешивайся.

I tell you it's not time.	Говорят же тебе, время еще не настало.
I have an education to worry about.	Мне надо думать об образовании.
It's very easy to be a Parental and not to have to know anything but-"	Очень легко быть пестуном и ничему не учиться, но..."
He was sorry the instant he had said it and it was a lie anyway.	Он тут же пожалел о своих словах, да к тому же они были ложью.
He just didn't want to do anything at all that might offend the Hard Ones and impede his useful relationship with them.	Просто он старался избегать всего, что могло бы оказаться неприятным для Жестких и испортить их хорошее отношение к нему.
Tritt, however, showed no signs of minding and it occurred to Odeen that the other saw no point or merit in knowing anything he did not already know and would not consider the statement of the fact an insult. The problem of the Emotional kept coming up, though. Occasionally, they tried interpenetration. In fact, the impulse grew stronger with time.	Но Тритт нисколько не обиделся, и Ун тут же сообразил, что пестун не видит ничего заманчивого и почетного в способности учиться, а потому даже не заметил его упрека.
It was never truly satisfying though it had its pleasure and each time Tritt would demand an Emotional.	С тех пор Тритт все чаще и чаще заговаривал об эмоционали.
Each time, Odeen threw himself deeper into his studies, almost as a defense against the problem.	Каждый раз Ун с еще большей самозабвенностью погружался в занятия, стараясь уйти от разрешения этой проблемы.
Yet at times, he was almost tempted to speak to Losten about it.	И все-таки он порой с трудом удерживался, чтобы не заговорить о ней с Лостеном.
Losten was the Hard One he knew best; the one who took the greatest personal interest in him.	Лостена он знал лучше и ближе всех остальных Жестких, потому что Лостен специально им интересовался.
There was a deadly sameness about the Hard Ones, because they did not change; they never changed; their form was fixed.	Жестким была свойственна удручающая одинаковость - они не изменялись, никогда не изменялись. Их форма была зафиксирована раз и навсегда.
Where there eyes were they always were, and always in the same place for all of them.	Г лаза у них находились всегда на одном и том же месте, и место это у них у всех было одним и тем же.
Their skin was not exactly hard, but it was always opaque, never shimmered, never vague, never penetrable by another skin of its own type.	Их оболочка была не то чтобы действительно жесткой, но она никогда не приобретала прозрачности, никогда не мерцала, не утрачивала четкости и не обладала проникающими свойствами.
They were not larger in size, particularly, than the Soft Ones, but they were heavier.	Они были ненамного крупнее Мягких, но зато гораздо тяжелее.
Their substance was much denser and they had to be careful about the yielding tissues of the Soft Ones.	Их вещество было значительно более плотным, и они всячески остерегались соприкосновения с разреженными тканями Мягких.
Once when he had been little, really little and his body had flowed almost as freely as his sister's, he had been approached by a Hard One.	Как-то раз, когда Ун был совсем еще крошкой и его тело струилось с такой же легкостью, как тело его сестры, к нему приблизился Жесткий.

He had never known which one it was, but he learned in later life that they were all of them curious about baby-Rationals.	Он так никогда и не узнал, кто именно это был, но - как ему стало ясно позднее - крошки-рационалы вызывали большой интерес у всех Жестких.
Odeen had reached up for the Hard One, out of nothing but curiosity.	Ун тогда потянулся к Жесткому - просто из любопытства.
The Hard One had sprung backward and later Odeen's Parental had scolded him for offering to touch a Hard One.	Жесткий еле успел отскочить, а потом пестун выбранил Уна за то, что он хотел прикоснуться к Жесткому.
The scolding had been harsh enough for Odeen never to forget.	Выговор был таким строгим, что Ун запомнил его навсегда.
When he was older he learned that the close-packed atoms of the Hard One's tissues felt pain on the forcible penetration of others.	Став старше, он узнал, что атомы в тканях Жестких расположены очень тесно, и поэтому Жесткие испытывают боль даже от самого легкого соприкосновения с тканями Мягких. А уж о проникновении и говорить не приходилось.
Odeen wondered if the Soft One felt pain, too.	Ун подумал тогда, что и Мягким, возможно, становится при этом больно.
Another young Rational once told him that he had stumbled against a Hard One and the Hard One had doubled up but that he himself had felt nothing -but Odeen wasn't sure this was not just a melodramatic boast.	Но потом другой юный рационал рассказал ему, как случайно столкнулся с Жестким. Жесткий перегнулся пополам, а он ничего не почувствовал - ну, прямо ничегошеньки. Однако Ун заподозрил, что его приятель хвастает.
There were other things he could not do.	Были и другие запреты.
He liked rubbing against the walls of the cavern. There was a pleasant, warm feeling when he allowed himself to penetrate rock. Babies always did it, but it got harder to do as he grew older. Still, he could do it skin-deep and he liked it, but his Parental found him doing it and scolded him.	В детстве он любил ползать по стенам пещеры -когда он проникал в камень, ему становилось тепло и приятно. Это было обычным развлечением всех крошек. Но когда он подрос, это перестало у него получаться с прежней легкостью. Правда, он еще мог разреживать оболочку и почесывать ее внутри камней, но как-то его застал за этим занятием пестун, и ему снова влетело.
He objected that his sister did it all the time; he had seen her.	Он заспорил: ведь сестра только и делает, что лазает в стены, он сам видел!
"That's different," said the Parental.	"Ей можно, - сказал пестун.
"She's an Emotional."	- Она ведь эмоциональ".
At another time, when Odeen was absorbing a recording-he was older then-he had idly formed a couple of projections and made the tips so thin, he could pass one through the other. He began to do it regularly when he listened.	В другой раз Ун, поглощая учебную запись (он тогда уже сильно вырос), машинально выбросил парочку протуберанцев с такими разреженными краями, что их можно было протаскивать друг сквозь друга.
There was a pleasant tickling sensation that made it easier to listen and made him nicely sleepy afterward. And his Parental caught him at that, too, and what he had said still made Odeen uncomfortable in remembering it.	Это было забавно и помогало слушать, но пестун увидел и... Ун даже теперь поежился, вспомнив, как он его стыдил за такие детские шалости.
No one really told him about melting in those days.	Про синтез он тогда ничего толком не знал.